Вставив рычаг в паз между шестеренками и взяв ручку двумя руками, я прилагаю все усилия, чтобы сдвинуть ее с места. Тяжелые колеса, сверкая черной масляной смазкой, с трудом поддаются и начинают медленно крутиться, поднимая наверх гири. Пока они не скроются где-то под крышей часовой башни, нужно без устали крутить шестеренки.
Я утерла капельки пота со лба — заводить старинный часовой механизм работа не для женских рук. Теперь часы будут идти ровно 28 часов, пока гири медленно не опустятся вниз. Столетиями часы вручную заводят каждый день. 38 последних лет это делает смотритель часовой башни Zytgloggenrichter Маркус Марти. С 1978 года он каждый вечер после пяти часов поднимается на башню и повторяет привычную процедуру.
— Что будет если вы вдруг будете отсутствовать пару дней? Кто-то подкрутит механизм вместо вас? — интересуюсь я.
— Разумеется, у меня есть ученики. Всего нас трое. Когда я куда-то уезжаю, мои ассистенты следят за временем на часовой башне. Каждый вечер необходимо проверить работу 5 механизмов. Проверить не слишком ли отстают или спешат часы. Сегодня утром, например, они отставали на 20 секунд. Нужно было подправить.
Огромный тяжелый маятник отсчитывает время 40 взмахами за одну минуту. Маркус, посмотрев на свои ручные часы, сверив ритм старинного часового механизма и секундной стрелки, просит меня остановить маятник. Я подчиняюсь, встаю в противовес и обхватываю ладонями холодный металл, борясь с силой инерции. Ого, кажется, я остановила главные часы Берна!
Не сводя глаз с циферблата на руке, Маркус велит запускать. Я, словно волшебник, отпускаю железный шар, развожу в стороны руки и провожаю его глазами. Маятник снова отмеряет временные амплитуды, теперь часы точны.
На часовой механизм действуют законы физики. Летом, когда тепло, железный маятник становится чуть тяжелее, он увеличивается в объеме на 3-4 мм и часы отстают, зимой начинают немного спешить. «Мы не властны над законами физики, — рассказывает Маркус, — например, чтобы вы знали, летом Эйфелева башня в Париже на 14 см выше. В високосный год 29 февраля приходится вручную корректировать астролябию».
— Я живу совсем рядом. Чуть ниже по улице. И всегда слышу бой часов. — Маркус, дотронувшись рукой до часовой железной опоры, сделав паузу продолжает свой рассказ. — В любое время дня и ночи я могу понять, все ли в порядке с механизмом. Эти часы — мое дитя!
— Останавливались ли хоть раз часы на вашей памяти? — любопытничаю я.
— На моей памяти это случилось лишь однажды. Рано утром, мне позвонила одна знакомая пожилая леди, которая тревожилась о том, что она не смогла ночью уснуть из-за того, что часы остановились. Я кинулся в башню и увидел, что в главном механизме упавшая перекладина заблокировала колесо.
— Вы сами починили тогда часы?
— Хоть я и инженер по профессии, поломки такого рода помогает мне устранять мой приятель, специалист по старинным часам. Тогда пришлось заказывать новые детали, все они по сей ней куются вручную. Хроники рассказывают, что надолго часы останавливались лишь в 1690 году, когда вышел из строя механизм и не нашли никого, чтобы починить его. Это было во времена Галилея, когда запустили маятник.
Внезапно Маркус берет меня за руку и подводит к фигуркам. Совсем скоро часы будут бить 11 и начнется маленькое представление. Внутри завертятся колесики и шестеренки. Зазвучит старинная мелодия, с напоминанием прохожим о том, что еще один час нашей жизни ушел бесследно в историю. Затем трижды прокричит петух, закрутятся каруселью фигурки, бородатый Хронос — греческий бог времени, перевернет песочные часы. И только лишь потом, золотой рыцарь на самом верху будет бить в колокол.
— Только представь, — загадочно улыбнулся Хранитель времени в Берне, — этому звону уже более 600 лет!
— Нужно ли заводить механизм для золотого рыцаря? — спрашиваю я у Маркуса, прислушиваясь к звону колокола.
— Нет, я поднимаюсь к нему раз в 3-4 года проверить все ли в порядке. Два года назад пришлось заменить одну из деталей. Колокол одна из самых старых деталей часовой башни, он был отлит в 1405 году.
— А нужно ли еще что-то менять? Ради профилактики хода?
— Веревки, на которые подвешены гири и маятник. Мы должны их менять один раз в 50 лет. Работа занимает целый день и физически это очень непросто. Общий вес гирь составляет больше 400 кг. Нужно каждую снять, заменить канат и снова поднять.
Уникальные часовой и музыкальный механизмы разработал в 1530 году вовсе не часовых дел мастер, а оружейник Каспер Бруннер. Детали по его чертежу отливали прямо в кузнице внутри часовой башни, очаг сохранился до сих пор. Проект соединял в единое целое часы и астролябию XV века, которая до сих пор показывает лунный цикл, времена года, время рассвета и заката солнца и дни недели. Это первые столь монументальные астрономические часы в Европе.
Саму же башню возвели в начале 13-го века как сторожевую, затем в ней была обустроена женская тюрьма «Шлюхи священников», в которой были заключены женщины, имевшие сексуальные связи с клириками. И лишь десятилетия спустя башня была перестроена в часовую. С веками она претерпела несколько изменений, и сегодня Zytglogge — самая узнаваемая достопримечательность Берна, с двумя циферблатами, фреской на Западном фасаде и астролябией с римскими божествами Венерой, Марсом и Юпитером и музыкальным механизмом на Восточном.
Часовой механизм находится на втором этаже. Крутые лестницы ведут под крышу. Из окон открывается чудесный вид на Старый город Берна.
За разговором с Маркусом, мы не заметили как часы пробили полдень. Я, погруженная в мысли о философии времени, рассматривала все эти шестеренки и перекладины, которые отсчитывали время столетиями, выглядывала из окон башни, любуясь крышами Берна. И даже потом, попрощавшись с Маркусом и идя вниз к реке, думала о том, как властно время над нами. И жаль, что для некоторых моментов жизни, нельзя остановить маятник, замедлив ход событий.
Направления 
Личный опыт 
Travel репортаж 
Достопримечательности 
Рейтинги Top Orange 
Orange Spa 
Отели 
Дневники Orange Diaries 
Путеводители