Художник из Плеса

С того момента, как Левитан открыл Плес для художественного сообщества, сюда часто приезжают на этюды начинающие художники и уже состоявшиеся, профессионалы и любители. Поговорили о творчестве в Плесе с Глебом Жуковым, молодым художником, живущим в Плесе.

 

Плес, место, которое связывает Исаака Левитана и Глеба Жукова, один здесь провел всего лишь три лета, второй живет постоянно. Внешне художники похожи -- те же кучерявые волоса, тот же нос, оба любят соломенные шляпы. Больше никакого сходства, а все больше различия. Впрочем, Глеб и не стремится соответствовать великому пейзажисту, даже несмотря на то, что творчество Левитана его вдохновляло, (Глеб даже написал диплом на тему психологического портрета Левитана).

Глеб пригласил меня в свою мастерскую, находящуюся в семейном доме в Плесе, и я застала его работающим за мольбертом. Молодой художник писал натюрморт.

— Давно здесь живете?
— Да, уже почти 30 лет. Я родился в селе Красное, Костромской области. А в Плес мы переехали в 1991 году, когда отцу предложили возглавить Музей Пейзажа. Он и создал первую коллекцию, выкупал работы для экспозиции у вдовы Вячеслава Федорова, оборудовал музейные пространства.
— Дом, она же мастерская…
— Все верно, У каждого своя мастерская в доме, где работают папа и мама, есть отдельно ювелирная. Кроме того, у меня есть мастерская от союза художников ивановской области в Иваново, и на Черном море, в Крыму. Мы там тоже много времени проводим, иногда даже по полгода. Чтобы, как говорят художники, «высветлить палитру и вычистить глаз».

— Уехать в поисках ярких красок?
— Да, это выражение пошло с царских времен. Ведь зимой краски преимущественно серые, «свинец» повсюду. А мне нравится работать в теплом диапазоне, у меня в работах много светлых красок.

— Ты даешь мастер-классы только профессионалам или к тебе может обратиться любой, кто едва кисть в руки взял?
— Конечно, всем, даже маленьким детишкам. Правда у малышей укороченный урок, полтора два часа, иначе потом краска пойдет гулять по телу и начнется боди-арт. Мастер-класс в классическом смысле, это когда мастер делится своими секретами, он работает, порой даже молчит, а люди, преимущественно те, у которых уже есть опыт, подглядывают, и стараются перенять его манеру, лайфхаки. Я сам через такое прошел, после долгих лет теории, на пятом курсе пришли молодые преподаватели и показали, как можно сделать это в несколько приемов, как добиться эффектов материальности, объема, пространства, иллюзии. На профессиональные пленэры я обычно приглашаю своих друзей, и коллег, тех, с кем учился в Академии. У меня много этюдников, хватает всем. Группы для любителей обычно по 8 человек, взрослым предлагаю масло, детям — гуашь. Пишем конечно, чаще летом, когда на улице можно с комфортом разместиться всем. 

— Сколько стоит урок с Глебом Жуковым?
— За трехчасовой урок за взрослого человека — 7000 рублей. Каждый дополнительный участник плюс 1000 рублей. То есть, на двоих 8000, на троих — 9000 рублей.
— Как часто даешь уроки?
— Я люблю заниматься творчеством, я много пишу. Остается не так много времени на преподавание. Мне достаточно в месяц провести 5-6- уроков, в высокий сезон, правда, бывает по 2 урока в день. Но я хочу оставлять время для себя, чтобы успевать сделать все, что сам задумал. Пока я молодой, мне хочется путешествовать. Может быть со временем мой порох не будет таким сухим, возможно, я буду делать это постоянно. 

— А что пишете на мастер-классах — пейзажи?
— Иногда. Но чаще я ставлю натюрморты. Летом писать пейзажи, когда «зеленка», так говорят художники, сложно. Исаак Левитан мог найти все эти оттенки зеленого, он умел найти миллион оттенков зеленого, у него не пошлое лето. Для простого обывателя все сливается, сложно найти разницу между тем, где земля заканчивается и начинаются деревья. Весна в этом плане более выразительна. Наши художники большей частью любят писать именно весну. Она более контрастна, там больше линий, яркие пятна, много какой-то ажурности, прозрачности, планы лучше читаются, архитектура не прячется. А летом надо писать цветы.

— А где вы продаете свои картины?
— Большей частью дома. Сейчас есть интернет, всевозможные художественные салоны, галереи, аукционы, ярмарки. Но люди не доверяют уже этому миру. Может это в китайской деревне написал кто-то. Тут люди приезжают и покупают легенду. Очень важна среда, в которой ты работаешь. Я сам могу объяснить рассказать про картину. Важно как это создавалось. Никто так не расскажет, как сам автор. Но некоторые говорят, самому продавать дело неблагородное и нужен арт-менеджер. Можно, конечно, торговать картинами «на панели», как мы называем участок набережной, где швартуются теплоходы. 

Глеб показывает несколько только что проданных работ, яркие сочные панно необычных форматов.
— Если не секрет, за сколько продал их?
— По 45 000 каждую. У меня большой цикл работ такого формата. Эти работы, скорее, как витраж, как гобелен. Отличное решение для некоторых интерьеров. 

— История с Левитаном скорее помогает заработку и творчеству или мешает?
— Скорее помогает, наверное. Я вдохновляюсь его работами.
— Вы сказали, что писали его психологический портрет. Каким он был? Я читала, что он был подвержен постоянной хандре, часто был раздражительным и резким в общении. Что страстно любил музыку.
— Он любил уединение, был самодостаточный. Он жил диалогом с природой. Комфортно себя чувствовал. Но только в летнее время. Если вспомнить, у него почти нет зимних пейзажей. Есть весенние, с остатками снега, но зимой у него наступала затяжная хандра, зиму он не любил. Есть воспоминания о том, как он плакал, когда писал. От красоты природы. С него начался «портрет природы», он этим серьезно занимался, достиг баланса между увиденным и сочиненным. Он говорил, что природу нужно не украшать, а понимать и избавить от всего случайного.

— А ты способен также расплакаться от природы, как Левитан?
Я понимаю его любовь к природе. Такие состояния, конечно, бывают. Чаще это случается в отъезде.

— Так ты научился видеть все оттенки зеленого летом?
— Уже да. Но я помню, что я каких-то красок вообще не видел в упор, просто красил краской из тюбика. Не мог найти сложных отношений одного с другим, создать иллюзию, передать этот воздух, передать пространство. Нужно уметь работать со слоями, как в фотошопе. Еще до фотографии и кино художники умели применять фильтры, которые объединяли в единую линию и создавали звучание.



— А где в Плесе твои любимые локации?
— Плес прекрасен холмами. Мне нравится парк возле дома отдыха Смирнова наверху.  Если от торговой площади подняться по лестнице наверх туда и попадешь. Там старые вековые деревья сохранились. Я вообще камерный художник, я дискомфортно себя чувствую в полях, глаз должен куда-то упираться. Я люблю играть с ландшафтом, с планами. Поэтому, если мы пишем на пленэре, то чаще с Соборной горы, оттуда открывается вид на Варварский скит, Шохонку и несколько берегов. Левитан писал с того ракурса. По своим этюдам написал «Вечерний звон» и «Тихую обитель».

— Писать по эскизам проще?
— Это очень индивидуально. Например, Куинджи было достаточно нескольких мазков на пленэре — пару мазков на пальце, и вот земля, вода, небо. По этой шпаргалке делал картины. Я редко делаю эскизы. Хотя лучше сначала придумать драматургию. Но лично меня иногда рисунок сковывает, не дает свободу от плеча кисти. В моих картинах есть присутствие недосказанности, легкости, условности. Я зрителю оставляю место для соавторства, меняя дистанцию, он меняет содержание, он может с этим поиграть. Мне нравится даже иногда маслом начинать писать акварельными техниками.

Сколько пишешь одну картину? Мне как журналисту интересно сравнить.
— Обычно от 4-6 часов на картину.
— Много написал?
— Уже наверное, порядка 3000 работ. Серьезно я начал на пятом курсе зарабатывать.
— Оставляешь себе любимые работы?
— Скорее сохраняю для будущей ретроспективы, личного золотого фонда. 

— Расскажи о психологии работы художника. Что нужно для хорошей картины помимо вдохновения?
— Идеальна картина, когда начинаешь писать ее эмоционально, кисть идет в пляс, и ты не подключаешь мозг. Потом идет «штудия»— проработка деталей, ты занимаешься архитектурой, композицией, расстановкой акцентов. Выход тоже эмоциональный должен быть, чтобы не видно было вложенного «пота и крови», чтобы чувствовалась легкость. Есть такое выражение «Начинаем метлой, кончаем иглой». От общего — к частному. 

Удивительно, но наш разговор не помешал Глебу продолжить работу над панно в синих тонах. Наверное, мы попали на «штудию». А эмоциональный выход молодой художник Жуков найдет уже оставшись один, и панно найдет своего нового хозяина. Даже интересно, к кому попадет эта картина?

Если вам захочется взять урок изобразительного искусства в Плесе — пишите художнику-импрессионисту Глебу Жукову и передайте ему от меня привет!

Нижний — это вам не Новгород! Гид по городу в байках и легендах

Кольский полуостров В поисках силы Тора

Озеро Светлое в Алтайском крае Лебеди на зимовке