Я подняла с пола деревянного божка с вытянутой головой, покрытого паутиной и повертела его в руках. Я стояла посреди покосившейся хижины из тростника, в доме духов, куда ни при каких обстоятельствах нельзя было заходить женщинам. Но это святилище пришло с годами в негодность, крыша прохудилась, провалился местами пол, на котором валялись деревянные статуэтки и настенный декор, украшавший когда-то это место. В такой, уже негодный Haus Tambaran мне разрешил войти местный зодчий, который занимался как раз постройкой нового спирит-хауса, в котором после его открытия снова будут проходить тайные мужские инициации. На них также непозволительно взглянуть даже одним глазком женскому полу.
«Ты можешь купить этого бога», — предложил мне мой новый знакомый. Это была удача — за несколько кина бог дождей, видевший так много в этом доме духов стал моим. В новый дом духов резчик по дереву сделает новый декор — от масок предков до фресок с изображением змей, крокодилов и казуаров, до клановых тотемов и фигурных резных кресел, называемых стульями оратора. Что происходит за дверьми дома духов во время ежегодного ритуала посвящения знают только те, кто присутствуют на церемонии. Даже антропологи со всемирно известными именами и учеными степенями изучали обычаи речных людей, живущих в регионе Сепик лишь со слов жителей племени. Говорят, что старейшины, в течение нескольких недель учат мальчишек, достигших половой зрелости жизни — рассказывают о предках и о генеалогии клана, дают уроки почитания духов, проявляющихся в виде животных, делятся жизненным опытом по построению отношений в будущей семье и проводят главный символический ритуал рождения мужчины. Люди-крокодилы верят, что их народ некогда произошел от первобытного пресмыкающегося, который дал им анимистическую силу.
Будущих крокодилов во время церемонии инициации шрамируют. Весь обряд построен на сепарации с матерью и всей женской сущностью, изгнании ее послеродовой крови. Это символизирует обретение собственной взрослой мужской крови. Меланезийцы верят, что только женщины имеют право создавать людей, но только мужчины могут создавать мужчин, наделяя их клановой властью. Многие племена допускали к инициации лишь тех, кто смог добыть голову врага, тогда на веревках около спирит-хауса завязывали очередной узел, символизирующий одну отрубленную голову. В ритуальной попытке избавиться от материнской крови, в некоторых племенах в прошлом заталкивали бамбуковые ростки в горло до тех пор, пока не шла кровь и даже потребляли «живительную субстанцию семени», дабы наполниться мужской сущностью, что придает смелости в бою с врагами. Впрочем, это я почерпнула уже из книг, об этом мне никто на реке даже не упомянул. Есть ощущение, что эти ритуалы прекратились окончательно.
А вот скарификация на реке была распространена повсеместно. Во время инициаций заостренной бамбуковой палочкой или лезвием под звуки флейт на темные тела старейшины наносили сотни и сотни глубоких порезов, рисунок делают под «кожу крокодила» — морду вырезали на груди, хвост уводили за спину. Это больно. Сложно представить себе агонию этого испытания. Но кричать участникам ритуала нельзя. Если подросток издаст хотя бы звук, все находящиеся в комнате одномоментно закричат, чтобы в деревне никто не догадался, что происходит. Долгие недели у новоиспеченных крокодилов заживает кожа, ее смазывают белой глиной и древесным маслом, чтобы хоть как-то унять боль и предотвратить инфекцию. Но в какой-то момент, все зажившие раны счищают и втирают в них золу — так шрамы потом будут выглядеть эффектнее. Крокодила я потом увижу воочию. Сидя в гостиной среди деревянных антропоморфных истуканов с преувеличенным естеством, ярких ритуальных масок, висящих на стене и расспрашивая местного проводника Пола о ритуале, я неожиданно узнаю, что наш повар по имени Ленин и есть крокодил. Он стянет свою футболку и покажет мне свое мускулистое тело, покрыто бугорками келоидных рубцов. И я вдруг пойму, что это выглядит красиво.
Я прилетела в этот забытый духами район Папуа-Новой Гвинеи, чтобы познакомиться поближе с племенами, живущими в регионе Сепик. Наш самолет, оставив позади аккуратные коричневые огороды Маунт-Хагена, пробравшись через облака, нависшие над горной грядой, пролетев сотню километров над зеленой чащей, приземлился прямо на траву на берегу реки Каравари. Слух о том, что сегодня прибудут гости, видимо разошелся по окрестным деревням быстро. На лужайке, где припарковался самолет, за нашей суетой наблюдали сотни глаз.
Мужчины и женщины, подростки и малыши стояли группами поодаль, стесняясь подойти ближе. Они следили за каждым нашим движением. Я расчехлила камеру и пошла знакомиться сама. Общего языка для общения не было. В регионе Сепик говорят более чем на двухсот пятидесяти языках, местные общаются на своем племенном языке, некоторые владеют ток-писином или пиджином, немногие знают английский, лишь те, кто работает в Karawari lodge — единственном на три тысячи километров кусочке цивилизации в этой местности да учителя, которых мы встретим позже в деревенских школах.
Позировать речным людям нравилось. Мужчины и дети принимали горделивые позы, вытягивали плечи и напускали серьезный вид. Мы вместе рассматривали получившиеся кадры — все были довольны. Наконец, весь необходимый груз погрузили на лодку и мы пошли по реке Каравари в направлении лоджа, где мне предстояло провести несколько ночей в такой дали от цивилизации, в чаще джунглей.
Я остановилась в маленьком простом домике с террасой, с видом на реку и зеленое море листвы, над которыми порхали туканы, попугаи и наверняка, райские птицы. В первую ночь бушевала гроза. Сквозь кромешную тьму прорывались молнии, грохотал гром. Дождь пробирался каплями через крышу, ручейки воды стекали прямо под кровать. Генераторы в лодже отключают на ночь из-за экономии топлива, поэтому во тьме ночи раскаты грома казались неимоверно громкими. Утихомирилась стихия лишь к рассвету, тучи уползли за вулкан, а промокший лес наполнился фантастическими, какими-то доисторическими звуками пения птиц.
После ночных ливней вода в реке Сепик стала темно-коричневой. Течение несло сломанные ветви, а тем, кто передвигался по мутной воде на плоскодонках приходилось прилагать больше усилий и налегать на весло. Каждый раз, когда мы видели очередную лодку из дерева сбавляли ход, чтобы волны от моторного средства передвижения не опрокинули утлые суденышки папуасов.
Река — кормилица, прачечная и дорога. Она единственный жизненно важный способ для людей путешествовать между деревнями, которые так похожи друг на друга. Несколько десятков тростниковых хибар на сваях, «летние кухни», площадки для игр. В некоторых поселениях есть школы, куда ученики приплывают на лодках из соседних деревень. На тысячи километров нет никаких признаков цивилизации, нет ни магазинов, ни заправок, ни вышек сотовой связи, электричества, ничего, что напоминало бы о том, что где-то там в полутора часах лета от реки стоят шумные города.
Речные люди — каремы, ятмулы и ямандины живут, как и сотни лет назад, мало контактируя с кем-либо. Мужчины валят пальмы саго, из сердцевины которых женщины делают муку, а затем пекут безвкусные лепешки. Дамы также ловят рыбу, возятся с детьми и обустраивают быт. Основный рацион семьи — рыба. Из муки пальмы саго еще варят розовое месиво — похожую на студень кашу.
Малышня проводит на улице все время. Одно из самых веселых развлечений — игра в волчки. Играют обычно всей деревней, в правилах разобраться приезжему сложно, как и запустить ловко вращающуюся юлу. Выходит неловко, на потеху всему племени.
Женщины ходят нагими, лишь бедра прикрывают юбками из листьев пандануса. Мужчины предпочитают европейские шорты. Большинство ребятишек бегают по деревням голенькими, одеваются лишь на уроки в школу. Одежда всем не по размеру, старая и рваная, нагота абсолютно естественна, свои тела речные народы часто покрывают белой глиной, которая отпугивает комаров.
Много времени проводят и на реке — детвора ловко прыгает с утесов и деревьев в бурые воды, совершенно не боясь крокодилов. Местные рептилии, хоть и не дотягивают размерами до африканских, но больно укусить могут. Но никто про это не думает, ни купающиеся с визгом дети, ни их мамы, возящиеся на кухне с малышами за спиной.
В эту маленькую деревушку Kundiman, на берегу Каравари, полноводного притока великой реки Сепик, я приехала утром. Местные жители уже ждали небольшую группу гостей — женщины принарядились, сделали красивый мейкап, воткнули в волосы красные цветы гибискуса, надели на себя украшения и браслеты. Торговцы разложили на циновках нехитрые товары — бусы из семян и яркие деревянные маски, которыми так славится регион Сепик.
На полянке на берегу реки поставили барабан гарамут, вокруг которого большая часть женщин деревни танцевали синг-синг — так на острове называют любой традиционный танец. Этот был посвящен хорошему улову.
Женщины водили хороводы, двигались под ритмичные звуки барабана. Единственный мужчина с привязанной плетеной котекой скакал вокруг женщин, тряся большой деревянной рыбой на палке. Это здесь после представления я прогуливаясь вдоль берега запримечу деревянных дел мастера, что вырезал из заготовки новую фигурку для священного дома духов.
В тот день мы заехали еще в пару деревень, и везде без исключения жители тепло встречали и охотно показывали свой незамысловатый быт — просторные комнаты и спальни, где почти вповалку на циновках и без подушек спит семья, женскую рыбалку и готовку.
На взгляд приехавшего из большого города визитера в жизненном укладе речных людей все просто. Рыбачат и добывают еду, когда голодны, ложатся спать с закатом. Делают добро — в ответ на хорошие поступки, за зло принято отвечать злом. Кровная месть по-прежнему считается одним их культов, без нее не оправдаться перед духами предков. Речные люди веселы и кажется беспечны, не жадны и как бы мы не верили мифам, не жестоки. Они заботятся о своих соплеменниках, делятся всем от еды до табака.
Чего не ожидаешь увидеть в тростниковой хижине, так это статуэтку Иисуса. К своему удивлению, я узнала, что некоторые племена считают себя евангельскими христианами. За это в ответе миссионеры, которые добрались в дождевые леса и убедили папуасов отказаться от собственных традиций, прекратить практику охоты за головами и каннибализма, что еще была обыденным делом полвека назад. Теперь речные люди в домах духов, где когда-то делали скарификацию во время инициаций, переоборудовали в социальные клубы для мужских встреч. Папуасы теперь надевают на детей деревянные крестики, возносят молитвы не духам предкам, а Иисусу, празднуют Рождество так, как себе это представляют. Вопрос спорный — хорошо ли это отказываться от своей идентичности, пусть и с жуткими ритуалами, чтобы стать порядочными христианами? И у меня нет на него ответа.
Только на частном самолете. Лучший способ — приобрети тур, включающий перелет и несколько ночей в Karawari Lodge. У Trans Niugini Tours есть несколько программ, включающих визиты в местные деревни или круиз по реке на судне Sepik Spirit.
Единственный, но несмотря на это очень аутентичный вариант Karawari Lodge. В домиках, покрытых тростниковой крышей есть удобства — теплая вода и туалет. Электричество доступно до 22.00. Никакой связи, включая wi-fi здесь нет.
В этой части страны часто идет дождь. Он может сильно повлиять на планы и расписание. Karawari Lodge принимает гостей с марта по декабрь. Круизный корабль Sepik Spirit курсирует по реке с апреля по ноябрь. Синг-синг фестиваль кланов реки Сепик проходит в Амбунти в августе.
О репеллентах и таблетках от малярии. Положите в чемодан и непромокаемый дождевик.
Маски и еще раз маски, а также резные фигурки из дерева. Местные жители отличные ремесленники.
Благодарю компанию Trans Nuigini Tours и лично Боба Бэйтса за организацию незабываемого путешествия в Папуа Новую Гвинею.
Что еще почитать про Папуа Новую Гвинею:
Папуа-Новая Гвинея: Ответы на важные вопросы
Тари: Земля хули
Турбизнес в Папуа-Новой Гвинее: интервью с Бобом Бэйтсом, владельцем Trans Nuigini Tours
Как живут люди в Папуа-Новой Гвинее
Каннибализм в Папуа-Новой Гвинее
Племена, с которыми можно познакомиться в Маунт-Хагене: Люди-скелеты, Мелпа, мадмены племени Асаро и люди Дживака
Направления 
Личный опыт 
Travel репортаж 
Достопримечательности 
Рейтинги Top Orange 
Orange Spa 
Отели 
Дневники Orange Diaries 
Путеводители 
Оставить комментарий